О празднованиях Русской Православной Церкви, установленных на 14 августа.

Происхождение Честнаго и Животворящего Креста Господня

В греческом часослове 1897 года так объясняется происхождение сего праздника:

«По причине болезней, весьма часто бывавших в августе, издревле утвердился в Константинополе обычай износить Честное Древо Креста на дороги и улицы для освящения мест и в отвращение болезней. Накануне (31 июля), износя его из царской сокровищницы, полагали на Св. Трапезе Великой церкви. С настоящего дня и далее до Успения Богородицы, творя литии по всему городу, предлагали его потом народу для поклонения. Это и есть предъисхождение Честнаго Креста». 14 августа крест опять возвращался в царские палаты.

В этот день в стишном прологе значится: внесение Креста в палату. «Этот обычай в соединении с другим обычаем Константинополя освящать в придворной Константинопольской церкви воду первого числа каждого месяца (исключая январь, когда освящение совершается 6 числа, и сентябрь, когда оно совершалось 14) и послужил основанием праздника в честь Св. и Животворящего Креста и торжественного освящения воды на источниках, которое совершается 1 августа.» (Христ. Чт. 1852 г. Ч. 1. стр. 506). Обычай изношения Древа из царских палат в Софию пред 1 августа существовал уже в IX веке, как видно из месяцесловов Константинопольского и Синайского Евангелий сего века. Канон же на препразднество Креста 31 июля именно на сей случай написанный, ибо начинается: «Крест Предгрядый Божественный», приписывается Георгию, еп. Амастридскому, жившему в VIII веке; Георгий был дважды в Царьграде. Хотя в месяцеслове Василия и прологе Петровом ни 31 июля, ни 1 августа не показано празднования Кресту, хотя сего празднования совсем нет в Студийских минеях XI и последующих веков; но в Обряднике импер. Константина Порфирородного (912— 959) изложены подробно правила, когда выносить Крест из палаты пред 1 августа, смотря потому, на какой день недели падает 1 августа; иногда выносили за 8 дней, иногда за 7, 6, 5, 4, 3 и 2 дня.

В месяцесловах же и прологах изнесение показывалось то 30, то 31 июля, а внесение в палату – 14 августа, а по Обряднику – 13 августа. Празднования Кресту 1 августа не было показываемо в месяцесловах и прологах, потому что это был местный праздник в Софии и, без сомнения, служба Кресту совершалась только в Софии и во время крестных ходов по улицам, и ее не было в других церквах и монастырях цареградских. Он не показан в Евергетском уставе Констант. ХП в. Сие празднование является записанным 1 августа в Кт. и в месяцеслове Константинопольского евангелия 1056 года: «Погружение Честнаго Древа». Мы видели до 50 месяцесловов от VIII до XII века включительно, и, кроме сего Евангелия, нет в них празднования Кресту 1 августа; тоже должно сказать о многих Евангелиях и Апостолах XIII и последующих веков.

В греческой синодальной минее XII в. № 450, по иерусалимскому уставу расположенной, после службы Маккавеям написан только чин малого освящения воды и, вероятно, в этом первоначально и состояло все священнодействие от 31 июля до 14 августа.

Итак, в Греческой Церкви и это священнодействие из местного Софийского сделалось общим с XII—XIII веков, с распространением иерусалимского устава. Настоящая служба Кресту составлена из разнородных элементов: кондак и тропарь из древней службы на 14 сентября. В греческой минее канон Иосифа составлен, вероятно, также первоначально на Воздвижение; ибо в нем не говорится ни о Софии, ни о царских палатах, ни о крестных ходах и т. п. В славянской минее канон, встречающийся и в греческих рукописях, также общие Стихиры не говорят о празднике, одна взята с 14 сентября и принадлежит Иоанну Дамаскину. В России до конца XIV и начала XV в. в употреблявшихся с XI века минеях Студийских ни 31 июля, ни 1 августа не было никакой службы Кресту, т. е. до введения Иерусалимского устава в XIV—XV в.

Празднество Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородице

Этот праздник установлен в XII веке по случаю знамений от образа Спасителя во время сражений греческого царя Мануила (1143—1180) с сарацинами и благоверного князя Андрея Боголюбского (1157—1174) с болгарами в 1164 году. Описание сего события в славянском прологе или современно событию, или, лучше, составлено на основании документов, современных сему событию. Автор проложного сказания, рассказав историю праздника, заключает словами грамоты из Царьграда русскому митрополиту или князю: «Аз же написах ти се повелением царя Мануила и всего причта церковного, да празднуем вси обще месяца августа в 1 день в славу Св. Троицы. Аминь». Такова редакция Макарьевской минеи.

В печатном прологе: «Аз же написах сие малое писание повелением царя Мануила и всего причта церковного, да празднуем вси обще праздник сей месяца августа в 1 день в славу Всемилостивого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа и Пречистыя Его Матери и проч.», далее нравоучение. О нем свидетельствуют древнейшие богослужебные памятники в России: в Лаврском Троицком кондакаре XII в. показано 1 августа: свв. Маккавей и св. Господа и Спаса Всемилостиваго; но кондак написан одним Маккавеям; очевидно, что праздник Спасу внесен после первоначального состава кондакаря и, без сомнения, в России; еще яснее свидетельство о сем празднике в Евангелии XIII в № 2 Архангельского московского собора: «В 1 день (августа) Св. Спаса, его же призываше царь: Всемилостивый Спасе, помози!» Здесь разумеется праздник по случаю победы. Слово «царь», по-видимому, указывает более на греческого царя, чем на русского князя; но по Никоновской летописи и св. князь Андрей Боголюбский взывал пред сражением с болгарами: «Господи Иисусе Христе Боже наш, молитвами Пречистыя Ти Матери и силою Честнаго Креста помози нам на безбожныя сия варвары!» Известно, что царями в летописях назывались и великие русские князья.

В Синодальном Евангелии XIV в № 28 значится: «Празднуем, Всемилостивому Спасу и Пречистей Его Матери». Тоже в Синодальном Евангелии 1358 года. Служба же в сей день Кресту и Всемилостивому Спасу встречается в России не ранее XV века, со введением иерусалимского устава. До сего же времени празднование Спасу и Богоматери, вероятно, совершалось молебным пением

.Теперь возвратимся к Греческой Церкви. Праздник Кресту 1 августа несомненно существовал в Царьграде гораздо ранее XII века, как показано выше. Но ясных указаний на праздник Всемилостивому Спасу и Пречистой Богоматери, по случаю победы над сарацинами императора Мануила, нет ни у греческих историков, ни в богослужебных греческих книгах.

Впрочем, в истории императора Мануила, который вел немало войн с разными народами, можно найти случаи, возбуждавшие царя к особенному благодарению Бога за успешное окончание войны и за счастливое избавление от великих опасностей во время войны. Особенно обращают на себя внимание два случая в жизни: это, во-первых, победа над пеонийцами или паннонцами в Европе за Дунаем. Царь поручил начальство над войском Андронику Констостефану, а сам, по совету окружавших его, остался в Сардике и, по словам Никиты Хониата, описавшего его царствование, молил Бога Спасителя, чтобы Он был вождем его войск. Сражение самое упорное произошло 8 июля 1167 г. паннонцы потерпели сильное поражение. «Царь, - говорит историк, - услышав об этой блистательной победе, в радости и восторге приносит благодарение Богу, а чрез несколько дней и сам с торжеством вступает в столицу.... Впереди его ехала серебряная, вызолоченная колесница, запряженная конями белыми, как хлопья снега, а на ней стояла икона Богоматери, Непобедимой Защитницы и Соратницы царя». После того другая жестокая война у Мануила была с турецким султаном или сарацинами. Сам царь начальствовал войском и подвергался лично многократным и чрезвычайным опасностям, и хотя победа досталась врагу, но самое спасение царя поистине можно считать чудом милости Божией и не могло не возбудить в царе особенных чувств благодарения Богу. Это дело было в сентябре. Поход, конечно, начался ранее, в августе. После сей войны были две удачные стычки у греков с сарацинами, и одна - под предводительством царя против сарацин лакерийских и панасийских. Эти события более идут к проложному сказанию, в коем говорится о войне Мануила с сарацинами. Время победы Боголюбского над болгарами назначается нашими летописцами в 1164 году, и сказания Никиты Хониата о войнах Мануила с турками хотя не означены годами, но расположены так, что ближе к концу, чем к началу его царствования, т. е. к, 1164 году. Известие же из России о чрезвычайной помощи Божией в войне против Болгар естественно еще более располагало Мануила к воспоминанию избавления от опасностей и установления Спасу общего христианского праздника, которому начало положено уже было в Царьграде освящением воды в Софии 1 августа. Но службы Спасу в греческих памятниках агиологии доселе не найдено.

Вообще же несомненно, что в Российской Церкви праздник Спасу и Богоматери 1 августа существовал с XII века. По проложному сказанию, этот праздник установлен при патриархе Константинопольском Луке Хрисоверге (умер в средине 1169 года) и при русск. митрополите Константине (II-й прибыл в Россию в 1167 г.), следовательно, не ранее 1167 года и не позднее 1169 года.

Маккавеи

В Деяниях св., после исторического исследования, доказывается древность сего праздника. Он есть в календаре Полемея Сильвия и карфагенском V века и других. Сим мученикам восписывают похвалы древние отцы: Киприан, Амвросий, Григорий Назианзин, Златоуст и другие. Где прежде началось празднование сим святым, на Востоке или на Западе, не известно. Причина преимущественной древности сего праздника заключается в гонениях, воздвигнутых в первые века на христиан, которые воодушевляемы были пастырями церквей примером Маккавеев к мученическим подвигам. Мощи св. Соломонии, по Никодиму, находятся в Патриархии Константинопольской, но Гедеон находит это не основательным. Главы и мощи Маккавеев видел паломник Антоний в Царьграде у Св. Воскресения на Мавриановом емволе. В Риме ныне находятся тела семи братьев Маккавеев в церкви ап. Петра в Эсквилийском. См. об именах их четью минею. Маккавеем назван был Иуда, поражавший врагов, как молот.

Успенский пост – самый короткий из постов Православной Церкви, но при этом по строгости воздержания от пищи он может сравниться с Великим постом. О смысле и назначении этого поста блаженный Симеон, архиепископ Солунский пишет об так: «Пост в августе учрежден в честь Матери Божия Слова, Которая, узнавши Свое преставление, как всегда подвизалась и постилась за нас, хотя, будучи святой и непорочной, и не имела нужды в посте; так особенно Она молилась о нас, когда намеревалась перейти от здешней жизни к будущей, и когда Ее блаженная душа имела чрез Божественного духа соединиться с Ее сыном. А потому и мы должны поститься и воспевать Ее, подражая житию Ее и пробуждая Ее тем к молитве за нас. Некоторые, впрочем, говорят, что этот пост учрежден по случаю двух праздников, то есть Преображения и Успения. И я также считаю необходимым воспоминания этих двух праздников, одного – как подающего нам освящение, а другого – умилостивление и ходатайство за нас».

История Успенского поста

Если праздник Успения не из самых древних в Церкви, то пост пред ним наименее древний из постов Православной Церкви и моложе даже Петрова поста. История его поучительна тем, что показывает, как пост этот создан, без содействия столь могущественной вообще в Церкви силы предания, одною горячею любовью к Богоматери, все как бы возраставшею в Церкви от все увеличивавшихся знаков Ее небесного попечения о христианах. Впрочем, и все христианские посты – подобного происхождения. Не будучи в собственном смысле установлениями Христа и апостолов (как таинства), они суть невольно вырвавшиеся из сердца Святой Церкви излияния ее благодарности за особенно великие дела милости Божией. Они не продиктованы Церкви ее основателями, а добровольно принесены ее свободой в дар этим основателям. Поэтому вопрос давности тут не имеет никакого значения. В наименее древний из постов – Успенский – вложено не меньше сравнительно с древними постами любви к Чтимой им, судя по тому, что эта любовь скоплялась столько веков. Этим объясняется то обстоятельство, что Успенский пост, несмотря на свою наименьшую древность, занимает по святости (степени воздержания, принятой для него) первое место после Великого поста и выше Рождественского.

Обращаясь к церковным памятникам, мы невольно поражаемся их долгим молчанием об Успенском посте. Тогда как о предпасхальном посте встречаются свидетельства уже со II века, а о Петровом с IV-V века, целый ряд уставов и типиконов до XII века, исчисляющих все посты и точнейшим образом определяющих режим (diaitan – греч.) их, не упоминают об Успенском посте. В древнейшем кратком уставе Студийского монастыря в Константинополе – Gupotuposis'е (IX в.) – и так называемом Diatuposis'е, уставе св. Афанасия Афонского (IX-X вв.), имеющих специально трактующую о постах главу с надписанием: «О количестве и качестве в пище и питии и о благочинии на трапезах», из многодневных постов, кроме «Великой четыредесятницы», названы только «четыредесятницы св. апостолов» и «св. Филиппа», и это в рукописях этих уставов XIV (!) века. Только в рукописи второго из этих уставов от XVI века на полях против указанной главы есть приписка: «замечательно (semaiosai – греч.), что ничего не говорится о посте Успения». Еще подробнее о постах говорит Евергетидский устав, посвящая им 5 глав своего «Пролога», но и здесь названы только те три поста. То же и в типиконе Константинопольского царского Пантократорского (Вседержителя) монастыря 1136 г. в отделе: «сколько и какой пищи предлагается монахам ежедневно».

Из кратких уставов и типиконов, известных доныне, впервые указание на Успенский пост встречаем в типиконе южно-итальянского Николо-Казулянского монастыря (основанного в 1099 г. выходцами из Греции), – типиконе, составленном, должно быть, в XII в. из иерусалимского и студийского устава и из преданий самого монастыря. Здесь под 1 августа есть такое замечание: «Николая, святейшего патриарха Константинополя, нового Рима, о четыредесятнице Успения Пресвятой Богородицы. Есть у нас другой пост, называемый Пресвятой Богородицы, начинающийся с 1 дня августа месяца, который упоминается святым собором о соединении (в другой рукописи: «и седьмым собором в Никее»). Но первый день августа месяца не постимся из-за праздника святых Маккавеев, а от 2-го дня августа (начинаем) учиненный пост, и последование Преображения, т.е. 8 дней, все вполне поем (т.е., несмотря на пост, служба Преображению в церкви поется с предпразднством 8 дней)». Но тот же типикон в «каноне» о пище, обнимающем 25 глав, не называет Успенского поста.

Этот типикон дает нам руководящую нить к отысканию начала для Успенского поста. По нему, древнейшее упоминание о посте нужно искать в деяниях так называемого «собора соединения», бывшего в 920 году. Собор этот по поводу вопроса о позволительности четвертого брака постановил, что даже и троеженцы подлежат особому церковному покаянию: они должны (могут?) «приобщаться (только?) три раза в год: в Пасху, в праздник Успения Богородицы и на Рождество Господа нашего Иисуса Христа, так как сим праздникам предшествуют посты» [57]. Сомнительно более раннее упоминание об Успенском посте в письме папы Николая I (858-867) болгарам: «следующие посты Святая Римская Церковь приняла от древности и содержит: по 40 дней пред Пасхой, после 50-цы, пред Успением Марии Богородицы, а также пред праздником Рождества Господня»: Римская Церковь никогда не знала Успенского поста и нигде он не продолжался 40 дней; так же как пост после 50-цы в Римской Церкви всегда был лишь четырехдневным. В сочинении «О трех Четыредесятницах», приписываемом Анастасию Синаиту (Патриарх Антиохийский, 561-600 гг.), Успенский пост представляется выделившимся из Поста святых апостолов: последний первоначально продолжался от 1-й недели по 50-це до Успения, а потом, по немощи человеческой, из него исключен июль.

В Кормчей книге есть такое свидетельство об Успенском посте. Около 1085 года иноки Афонской горы спрашивали Константинопольского Патриарха Николая Грамматика о постах, между которыми их особенно смущал Успенский. О нем они писали Патриарху: «О посте, иже августа месяца до пятагонадесять дне, обретаем в соединения в соборе, бывшем в Константине граде о брацех, и в том памятовати недоумевающе молимся разрешити ны от стязания». Патриарх, по совещании с собором, ответил: «бяше пост в то время преложен бысть (т.е. пост с этого времени был перенесен на другое) сего ради, да не впадают в языческия посты, бывающия в то время; обаче и еще мнози от человек очищения ради от болезни постятся».

Нарождающийся пост до того заинтересовывает общество, что о нем около того же времени – в XI-XII вв. – появляется и специальное исследование некоего Анастасия Кесарийского (может быть, тождественного с Анастасией Синаитом). Древность поста он доказывает ссылками на свидетельства о нем Антиохийских Патриархов и собора соединения и приходит к выводу, что пост соблюдался еще до императора Льва Мудрого (886-911 гг.)59. Наконец, около того же времени вопрос об Успенском, как и Рождественском посте, вновь рассматривается на Константинопольском Соборе – при Патриархе Луке и императоре Еммануиле (XII в.). По рассказу Вальсамона (XII в.), некоторые на этом соборе говорили, что в постановлении предыдущего (вышеупомянутого) собора при патриархе Николае было упомянуто о перенесении Успенского поста на другое время, и потому пост в первую половину августа не может иметь места. Но так как тот собор не указал, на какое время пост перенесен, между тем как из упоминания собора ясно, что пост соблюдался издревле в августе, то этот собор утвердил соблюдение поста в этом месяце. В свое патриаршество Вальсамон писал окружные и частные послания с увещанием соблюдать этот пост.

Никон Черногорец (XI в.) говорит об Успенском посте, что те, которые не соблюдают его, не имеют для себя основания в древности, однако и соблюдающие его утверждаются не на апостольском предании, а на обычае последующих времен, впрочем, весьма древнем.